Рассказ

Кто такой Швед?

Сдаётся мне, что любой человек моего поколения, живший в СССР в середине 60-х годов и позднее, хотя бы раз посмотрел знаменитый фильм «Мёртвый сезон» с Донатасом Банионисом в главной роли. В то время это была бомба. Фильм – откровение. Он рассказывал о работе советского разведчика за рубежом в мирные послевоенные годы. Но я хочу вам поведать не о самом фильме и о его кинематографических достоинствах, а о нескольких кадрах в начале. После титров к зрителям обращался настоящий советский разведчик Рудольф Иванович Абель.

В далёком 1957 году американцы разоблачили, поймали и осудили его, о чём громогласно заявили с экранов своих телевизоров и страниц многочисленных газет. Спустя много лет мы узнали, что настоящая фамилия этого выдающегося человека не Абель, а Вильям Фишер. Зачем человеку, лицо которого не сходило со страниц газет называться в самый критический момент своей жизни чужим именем и фамилией. Ведь совершенно понятно, что осудят и очень надолго, а то и вообще расстреляют.

Вернувшись на Родину (его обменяли на американского лётчика Пауэрса), на этот вопрос Фишер ответил предельно коротко, одной мало понятной фразой:

—  Я проверял Шведа.

***
В конце прошлого века водолазы известной английской фирмы достали из трюма затонувшего во время второй мировой войны  золотые изделия времён открытия Америки. Удивительным было то, что эти драгоценности принадлежали Государственному банку СССР и отправлялись в Соединённые Штаты в уплату за поставку товаров по договору «Ленд-лиза». По всему выходило, что статуэтки из чистого золота и прочие ацтекские украшения спустя столетия отправлялись почти туда, откуда они когда-то были вывезены бравыми моряками Колумба. Но как они попали в Советский Союз? Наша страна в те далёкие времена даже не помышляла о том, чтобы приобретать на аукционах дорогие заморские финтифлюшки. Этот вопрос задал корреспондент советского телевидения одному седовласому отставному генералу.

— Скорее всего, это дело рук Шведа, — ответил ветеран, — более мне сказать нечего.

***

Прошло ещё четверть века. Я, наконец-таки, прекратил скитаться по миру, осел в своём родном Краснодаре. Стал разбирать многочисленные ящики и на дне одного из них обнаружил пожелтевшую от времени записку: «Разобраться со Шведом!».    Как разобраться, где искать информацию об этом загадочном человеке? Не писать же мне запрос в ФСБ?! На ум пришла только одна мысль, вернее даже не мысль, а одна фраза моего сына:

— Гугл и Яндекс тебе в помощь.

Поиски продвигались туго. Компетентные товарищи ушедших времён, надо отдать им должное, умели хранить вверенные им секреты.

Однако, права наша Алла Борисовна, которая поёт:

«Если долго мучится, что-нибудь получится.»

***

Куда Колумб доставлял награбленное индейское золото? – В Испанию, своему любимому королю. А когда республиканцы свергли своего монарха, куда они отправили заморские украшения? – Конечно же в банк. Затем на далёком Пиренейском полуострове началась гражданская война. Советский Союз как мог помогал одной из воюющих сторон: поставлял оружие, принимал у себя осиротевших детей, отправлял на фронт многочисленных добровольцев. Чем же за всё это расплачивались благодарные испанцы. Конечно же, золотом.

Вроде бы всё логично и понятно. Республиканцам некогда было переплавлять золото добытое конкистадорами, вот и расплачивались тем, что было под рукой. По всей видимости, просто на вес. Затем и у нас началась война. Теперь уже нашим банковским служащим было не до изготовления слитков. Но при чём тут Швед? Какова его роль во всём этом? Я продолжал рыться в глубинах интернета, забираясь в самые что ни есть «непроглядные кущи».

Есть ли среди вас, дорогие мои читатели, те, кому не нравятся романы Эрнеста Хемингуэя?! Если таковые и найдутся, то их будет явное меньшинство. Кто из вас в молодости не любовался знаменитым портретом седовласого бородача в теплом вязаном свитере. А какая книга лучше всего описывает гражданскую войну в Испании?  Конечно же,  «По ком звонит колокол». Есть в ней персонаж по фамилии Варлов.

Мне всего-то и оставалось узнать, кто же послужил прототипом этого самого Варлова. Добываю списки советников при Испанском республиканском правительстве, читаю: советник по вопросам безопасности, майор государственной безопасности (это, считай, генерал-майор по общевойсковым меркам!) Александр Орлов.

Ого! Полагаю что именно этот человек и был способен организовать и провести операцию по вывозу золотого запаса Испании в нашу страну.

***

Красавец с точёной внешностью и аристократическими манерами, в совершенстве владеющий несколькими европейскими языками.

Александр Орлов– или, судя по метрическим записям- Лейба Лазаревич Фельдбин, известен был под псевдонимами Никольский, Николаев, «Лёва». А кличку «Швед» придумал для него лично Сталин. Понятное дело, что именно она и стала основной, вытеснив все предыдущие.

В воюющую Испанию «Швед» попал, в общем-то, случайно. В 1936 года молодая сотрудница НКВД по уши влюблённая в красавца Орлова взяла да застрелилась прямо перед входом в знаменитое здание на Лубянке. Накануне этого печального события Орлов честно сообщил любовнице, что их роман завершился, и он никогда не разведётся со своей законной супругой. Чекисту грозили очень крупные неприятности. Но друг и соратник, начальник иностранного отдела Слуцкий очень быстро организовал Шведу спец. командировку подальше от Москвы. Так Орлов в одночасье оказался резидентом советской разведки, а по совместительству ещё и советником республиканского правительства в Испании.

***

Я обязательно должен упомянуть, что Советский Союз в те годы входил в состав международного комитета, по невмешательству в дела Испании, состоящего из 27-ми стран,  кроме этого, наша страна всегда позиционировала себя в качестве бескорыстного помощника испанских республиканцев.

Швед лично провёл переговоры с министром финансов Испании и очень убедительно сообщил ему, что никогда и ни за что не подпишет никаких официальных документов и расписок. В противном случае это может обернуться для Советского Союза грандиозным международным скандалом. 

Погрузку золота будут проводить только советские моряки. Испанский министр вынужден был согласиться. Швед умел убеждать, да и выхода другого попросту не было. Армия генерала Франко быстро приближались к столице, и испанское правительство приняло решение эвакуировать золотой запас страны в приморский город Картахена.

Франкистам стало известно, куда именно грузятся ценные ящики, и они начали нещадно бомбить порт. Однако нашим судам удалось завершить операцию, благополучно выйти в открытое море. Золото прибыло в Одессу, а затем и в Москву.

Спустя годы испанское правительство подняло вопрос о возврате вывезенного золотого запаса страны. И только в1960-е годы прошлого столетия была наконец достигнута договорённость. СССР компенсировал часть вывезенного золотого запаса поставками нефти в Испанию.

***

А как же Швед: Что стало с ним?

9 июля 1938 года ему вручили шифровку под номером 1743. В ней приказывалось прибыть в Антверпен. В те годы это означало только одно — насильственное возвращение в СССР, следствие и смерть. Разведчик и дипломат слишком много знал и поэтому должен был замолчать навсегда.

Швед это понял. Он не попал в приготовленную западню: разведчик и сам был великим мастером устраивать ловушки для других. Уехал во Францию, а оттуда без промедления перебрался за океан, в Канаду.

Именно туда Швед и пригласил своего дальнего родственника, которому поручил чрезвычайно важную миссию: не мешкая, отправиться на пароходе в Европу, прийти в Советское посольство в Париже и вручить дежурному заранее приготовленное письмо.

Что было в письме? – В нём Швед объяснял причины своего поступка. Он перечислял, всё то, что он знает, и какие секреты Страны Советов ему ведомы. В этом же послании Орлов давал торжественную клятву. Если не тронут и оставят в покое мать, то он обязуется „до конца моих дней не проронить ни единого слова, могущего повредить партии и стране“.

Многие годы руководители советской разведки сомневались в искренности Шведа. Не стал ли он за долгие годы, проведённые за границей, предателем? Не выдал ли секреты государства? Но как же это проверить? И вот случай представился. В 1957 году с телеэкранов и со страниц газет на престарелого разведчика смотрело лицо соотечественника, подлинное имя которого он хорошо знал. Он также прекрасно знал, что настоящего, подлинного Рудольфа Абеля давно нет в живых, и он похоронен на секретном кладбище КГБ. Швед в своё время не один год работал с обоими. Только он мог выдать американцам настоящее имя пойманного резидента советской разведки. Как поступил Швед? – Швед промолчал. Он остался верен единожды данной присяге и своей письменной клятве.

                  Жаркое лето двадцатого года

       Нижневолгская область Российской Федерации 2020 год. Июль. 9  часов 30 минут.

     Служебная квартира, открытого акционерного общества  «Приволжский хлеб».

— Сегодня или никогда. В конце  концов мужик я или нет? Кольцо ещё пару месяцев назад в нашем «Изумруде»  купил. Ленка, конечно девчонка терпеливая, но и у неё наверное есть предел терпению. Возьмёт и пошлёт меня куда подальше. И будет права. Цветы, конфеты и поцелуи это конечно хорошо, но раз нет официального предложения, значит и на других парней имеет полное право обращать внимание. Бррр, —  от этой мысли у меня в душе не то, что кошки, целые тигрята завошкались. И так её, то есть душу, царапнули, что горло сразу пересохло, а рука не дожидаясь команды из мозга потянулась к смартфону. Немедленно услышать «ручеёк» её голоса, и чуть взволнованную речь:  — у тебя всё в порядке. Ничего не случилось? На работу собираешься, я тоже. Увидимся в конторе, уже через час. Тебе бутерброд с сыром или колбасой или и с тем и с другим.

  И пусть весь  мир утверждает, что служебные романы, это блажь, явление временное. Я с этим не согласен, категорически. И свою сероокую «мельничиху» я нашёл, не по интернету, а нашем дочернем комбинате хлебопродуктов. О том, сколько  мне сил потребовалось, чтобы уговорить нашего генерального директора перевести её в головную контору и вспоминать не хочется. Главное, мы теперь трудимся под одной крышей, правда в разных отделах, но это пустяк. Сегодня, при всех пойду туда, стану на одно колено и открою бархатную коробочку. Эх, жаль, что смокинга у меня нет, да и пиджак не оденешь, ибо за окном уже градусов  двадцать пять, а днём так и вообще…, — я, озадаченно поглядывая на часы, опоздать  сегодня, это вообще моветон, полез в свой, пока ещё, холостятский шкаф.

— Эти модные вельветовые джинсы, купленные по случаю распродажи, в местном бутике, за умопомрочительные  деньги, тонкая пакистанская рубашка, а на

 ноги что? Хорошо бы кожаные туфли, под цвет брюк, но таковых, увы, нет. Зато имеются, винтажные вельветовые, а ля привет из восьмидесятых. Главное, что такие же светло коричневые, как и джинсы. И никак не иначе.

 Мельком  глянул на себя в зеркало. Нормальный прикид. Ленке должно понравиться. Да и работа в престижной организации к подобному дресс коду обязывает. То, что, приобретая эти шмотки, месяц пришлось питаться пирожками с ливером и пить чай без сахара — вопрос отдельный.

  Головной  офис акционерного общества  «Приволжский хлеб». Два  часа  спустя.

  Первым делом, добравшись до нашего общего кабинета я, как и было заведено с момента основания  «конторы»,  обсудил с мужской частью отдела,  все спорные моменты  воскресного матча с участием любимой команды «Волжские снайперы»,  затем порывшись на просторах интернета, накидал сценарий самой главной в моей жизни речи и наконец открыл файл, с текущими делами.

  И в этот момент зазвонил телефон внутренней связи. Нахальный аппарат на который позвонить можно, а с него нет. Ярко красная штуковина, с символом нашей организации, расположенной в самом центре.

 Предполагалось, что обладатели таких устройств, должны страшно гордится ими, ибо наличие сего агрегата на рабочем столе, подчёркивает  статус владельца. Не знаю уж, почему, но эти аппараты изрыгают из себя весьма скверную мелодию звонка. И мой организм со временем выработал  стойкую антипатию к  голосу этого аппарата. Если то, что раздавалось из под красного пластика вообще можно назвать мелодией.

И так китайское чудо офисной техники зазвонило. В трубке раздался  раскатистый бас генерального директора:

— Зайди.

Трубка  противно загудела  сигналами отбоя. Бегом  спускаюсь с четвёртого этажа, на второй, покрытый  хивинским  ковром. Здесь располагается  кабинет номер один. Я мысленно прокручивал в уме все свои возможные прегрешения, за которые меня следовало бы вызвать на ковёр. Таковых  не обнаруживалось, так –  мелкие шалости, и не более того.

В кабинете, кроме меня, было довольно много народа. В основном, «конторская» молодая поросль.

-бәла селкенде— беда стряслась, – на своём, родном, татарском проворчал генеральный.

У наших соседей, по ту сторону реки, сегодня ночью сгорела мельница. Им надо помочь. Иначе столица братской республики без хлеба останется! И мы с вами этого допустить никак не можем. 

Дверь отворилась, и в кабинет на цыпочках, едва касаясь носками сандалий пола,  вошёл  старичок, начальник нашего Архивно-хозяйственного отдела, и ни слова не говоря положил на стол руководителя пухлую папку.

-вакыт кыйммәт — время дорого – пророкотал хозяин кабинета, открывая документы. – Вот здесь билеты и немного командировочных, вылет через два часа, вахтенный автобус прямо сейчас отвезёт вас в аэропорт. Да, ещё вот что. Ваша командировка закончится только тогда, когда их мельница  даст муку, и никак не раньше. Зарубите это  себе на носу. Книгу Николая Островского «Как закалялась сталь?» читали? Если нет, то настоятельно рекомендую. Очень полезная книга.

***

  Суть шефского наставления я  понял, когда  посмотрел на то, что осталось от  мельницы, расположенной на окраине большого города. Обгорелые головешки  обильно залитые  пожарной пеной, смешавшейся с мукой.

Понятное дело, что никакой рабочей одежды нам никто выдавать и не собирался. Начали разгребать  это пепелище в том, в чём прибыли.  Военные из местного гарнизона привезли  мощный прожектор, чудом сохранившийся со второй мировой войны. Так прошла наша первая ночь, потом первый день и вторая жаркая и душная ночь. Мука в городе закончилась, а затем исчез и хлеб. Военные выпекали хлеб, из своих запасов и развозили  диковинные в этих местах  «кирпичики» по больницам, школам и детским садам. Чем мы питались, и питались ли вообще, я за давностью лет уже и не вспомню. Моя  рубашка, та, что с погончиками,  превратилась в хрустящий  кокон, и я её просто  выбросил. Если честно, я бы выбросил  и вельветовые брюки, но рядом со мной работали дамы и в первую очередь, моя Ленка. Им приходилось ещё труднее. Что такое степная жара и обжигающий горячий ветер, про то отдельный рассказ требуется.  Скажу лишь, что  пот, смешиваясь с мукой и пожарной пеной образует на тебе такую броню, что из пистолета меня застрелить было уже невозможно. Да и стрелять не надо. Ещё  денёк, другой, и моё имя по всей видимости увековечат на мемориальной доске, которую торжественно водрузят у проходной мельничного предприятия.

***

Прав был  великий царь Соломон, когда крутил своё знаменитое кольцо, и читал надпись на нём «Пройдёт и это».  Прошла и наша степная ссылка. Мельница  заработала и дала первую, пусть ещё  серую, но всё же муку. Нам  привезли какие-то  местные длинные рубахи,зор с изображением копыт жеребёнка, как и полагается, вручили Почётные грамоты и всех скопом отвезли в аэропорт. В самолёте я, как и все мои коллеги, уснул мгновенно.  В  родном городе, нас встречал Давлет – водитель нашего вахтенного автобуса. Он подивился нашим нарядам, но почему-то долго смотрел на мои ноги. Я опустил глаза и не выдержав, хлюпнул носом. Мои конечности  украшали разорванные по всем швам, раскисшие бело- жёлто -чёрно -бурые  изделия, несколько дней назад гордо именуемые иностранным словечком «shoes».

***

 Кто-то чмокнул меня в губы и прижался всем телом. Все вокруг захлопали и раздались крики «ура» и «горько». Ничего не понимая, я поднял голову. Рядом со мной, в такой же видавшей виды рубахе стояла Ленка, прижимая к груди грязную коробочку с моим колечком внутри. Совершенно машинально вытащил его на свет божий, роясь в карманах некогда вельветовых брюк. Как не потерял его в суматохе прошедших дней одному богу известно. Наверное на то была его воля.